В то же самое утро 29 апреля 1945 года, когда Гитлер решил покончить жизнь самоубийством, Йозеф Геббельс напечатал «дополнение» к завещанию фюрера:
«Фюрер мне приказал в случае падения обороны имперской столицы уехать из Берлина и, войдя в им назначенное правительство, стать ведущим его членом. Я впервые в жизни категорически не соглашаюсь выполнить приказ моего фюрера. Моя жена и дети тоже не будут выполнять его. Иначе говоря, что мы бы никогда не смогли покинуть фюрера в самое тяжелое для него время чисто из человеческих соображений, а также из-за личной преданности ему.
В лихорадочной атмосфере предательства, которая окружает фюрера в эти нелегкие дни, должны быть рядом хотя бы несколько верных ему до конца своей жизни человек, и даже несмотря на то, что это противоречит официальному, столь мудро обоснованному приказу, который был изложен им в своем политическом завещании. Я считаю, что, таким образом, окажу наилучшую услугу для немецкого народа и его будущего, так как для будущих тяжелых времен жизненные поступки еще важнее, чем люди.”
Трупы семьи Геббельса были найдены 3 мая 1945 г. В ночных батистовых сорочках на двух и трехэтажных кроватях лежали дети Геббельса, отравленные собственной матерью. Один мальчик и пять девочек, разрумянившиеся от цианистого калия, казались на вид еще живыми. Потом доктор Гельмух Кунц сообщил, что Магда Геббельс и личный врач Гитлера разжимали по очереди рот детям, усыпленным морфием, и клали на зубы ампулку с ядом, а потом сдавливали челюсти.
Фюрер 27 апреля вручил Магде Геббельс свой личный партийный значок, который многие годы он носил на пиджаке своего костюма. Подарок этот получила Магда в знак признания того, что она стала «воплощением настоящей немецкой женщины».